Президент нацобъединения Анвар Шамузафаров специально для отраслевого журнала «Строительство» прокомментировал итоги XII Всероссийского съезда НОПРИЗ.

– Анвар Шамухамедович, вы перед Съездом приняли участие практически во всех окружных конференциях и наверняка сформировали себе список самых горячих вопросов и потребностей проектно-изыскательского сообщества, которые НОПРИЗ нужно на себя брать и решать. Какие из них вы можете назвать сейчас?

– В своем выступлении на Съезде я старался максимально полно эти болевые точки отразить.

Это, во-первых, недостаточный уровень финансирования деятельности изыскателей и проектировщиков — мы об этом много говорили и на Съезде, и на конференциях перед Съездом. Сегодня мы подготовили обширные поправки в законодательство, связанные с усилением полномочий, прав и, соответственно, уровня оплаты ГИПов, ГАПов и главных инженеров стройки.

Второй важный вопрос, который возник год назад, — это предложение Михаила Богданова перейти от саморегулирования юридических лиц к саморегулированию физических лиц, и определенный элемент правильности в его точке зрения тоже есть. Конечно, ломать действующую систему полностью нельзя, потому что она соответствует системе законодательства Российской Федерации, которая построена на учете интересов в первую очередь юридических лиц. Но тем не менее мы также подготовили предложения в законодательство как раз по усилению роли и ответственности специалиста по инженерным изысканиям, ГИПов и ГАПов. То есть и в этом направлении мы двинулись на встречу друг другу.

Когда мы говорим о переходе на новую систему технического регулирования, стоит напомнить, что во многом поправки в законодательство связаны с теми предложениями, которые НОПРИЗ представил в Концепции совершенствования системы технического регулирования. Сейчас у нас действует трехэтажная система утверждения документов технического регулирования — то есть часть СП и ГОСТов утверждает Минстрой России, а потом из них вычленяются какие-то определенные обязательные положения, которые утверждаются Правительством Российской Федерации. И еще существует система ГОСТов, которые утверждает Росстандарт, и которые проходят через технические комитеты по стандартизации. Мы превращаем трехэтажную систему в одноэтажную — все нормативно-технические документы будут утверждаться только Минстроем, и он же будет включать в общий реестр документы, которые утверждаются в системе Росстандарта. Это в известной степени наведет порядок в нормативно-технических документах, а приоритет получает инженер, архитектор, проектировщик, которые должны будут назвать все те документы, на основе которых они проектируют тот или иной объект.

Это очень большая ответственность для всех участников, но возложение ответственности то на Правительство, то на Госдуму создавало ложное впечатление, что они за что-то в этой части отвечают. Но как может отвечать за технические и технологические вопросы Госдума, где, может, и есть технические специалисты, но очень немного? Когда готовился закон о техническом регулировании, я говорил, что есть вечные истины вроде закона Ньютона, закона Эйнштейна и числа «пи», которые не должны утверждаться Государственной Думой, — они действуют объективно вне зависимости от того, что по этому поводу думает Госдума. Но тогда почему-то посчитали, что какие-то технические вопросы нужно выносить на уровень Госдумы и Правительства России, хотя эти органы власти должны заниматься только общестратегическими и общеправовыми вопросами. А технические и технологические вопросы — это прерогатива специалистов. Сейчас мы возвращаемся к этой разумной системе.

И, конечно, много проблем и вопросов у нас возникает по переходу на независимую оценку квалификации (НОК). Сейчас в области изысканий и проектирования уже аккредитовано около ста экзаменационных центров, и сдача экзаменов по НОК постепенно нарастает. Есть некоторая проблема с формированием групп экспертов, которые должны принимать НОК, — мы с ней столкнулись на Дальнем Востоке и сейчас стараемся ее решить. Также есть замечания от коллег, что НОК все больше начинает напоминать ЕГЭ, что это компьютерные тесты, и тут действует не опыт и квалификация, а умение пользоваться компьютером и хорошая память на вызубренные ответы.

В каких-то случаях специалисты не успевают среагировать и нажать на правильную кнопку на компьютере — особенно, чем старше и опытней специалист, тем тяжелее ему овладеть этими скоростными навыками сдачи экзамена. Но пока требования таковы, и мы будем смотреть, что здесь можно улучшить.

– Анвар Шамухамедович, а будет ли НОПРИЗ уделять внимание вопросам архитектуры, что называется, в «чистом виде»? Ведь все процессы начинаются все-таки с нее?

– Мы постараемся вернуть архитектуре ее истинное место и значимость. Сегодня мы ведем одну большую работу, а именно — готовим антологию исторических городов и сел России. Пока предполагается, что это будет 8-томник, в котором будут учтены истории создания, существования, формирования 1200 исторических городов и сел России. Это колоссальный труд. Мы надеемся, что мы успеем этот труд сделать к выборам Президента России и хотим подарить это издание Президенту России как то, чем Россия владеет.

В антологию исторических городов войдут города и села, созданные до 1914 года. А все, что создано позже 1914 года, войдет в отдельную большую работу, посвященную уже советской истории архитектуры и градостроительства. Мы будем делать красивое, солидное издание на хорошем полиграфическом уровне, потому что у нас такого труда, посвященного в целом всей истории всех городов и сел России, нет. Там будут статьи и разделы, связанные с градостроительной структурой России, Российской империи, проведен анализ, на каких принципах строилось размещение и развитие поселений. Мы таким образом оцениваем градостроительную структуру России — как она исторически формировалась и создавалась, как она существовала эти тысячи лет, как она существует сегодня и будет развиваться завтра.

Мы таким же образом решили переделать и закон «Об архитектуре». Мы больше не называем его законом «Об архитектурной деятельности», потому что деятельность — это работа сегодняшнего дня. А мы пишем закон «Об архитектуре», который отразит тысячелетние традиции российской архитектуры и градостроительства, то, как это формировалось и существует, начиная с самых древних городов, которым по 2500 тысячи лет и до сегодняшнего дня. Потому что защищать созданное архитектурное наследие — это тоже огромная проблема и задача, а мы не всегда бываем внимательны к сохранению архитектуры и архитектурной среды. Так что в законе мы пропишем об архитектуре России в целом и об архитектурной деятельности сегодняшнего и завтрашнего дня.

– Вы находите поддержку инициативам НОПРИЗ в органах власти?

– Несомненно! Очень большая помощь НОПРИЗ идет от Минстроя России, они все время держат на контроле все, что у нас происходит. И, конечно, нам очень помогает председатель профильного комитета Госдумы Сергей Александрович Пахомов. Мы с ним очень плотно взаимодействуем и сегодня договорились, что НОПРИЗ составит план действий и инициатив в области законодательства, и мы совместно с профильным комитетом будем по нему работать. И, конечно, мы очень активно работаем и с Общественными советами при Минстрое России и при Ростехнадзоре, и они нам также активно помогают во всех вопросах.

Так что работы много, но мы с ней обязательно справимся!

Лариса Поршнева. — АНСБ // 18.04.2023 г.
Материал также опубликован в апрельском номере отраслевого журнала «Строительство»